Полная версия книги - "Майор, спеши меня любить (СИ) - Кир Хелен"

Стараюсь дышать. Сильная боль понемногу уходит, оставляя место саднящей растянутости. Громобой так проникновенно что-то говорит, едва уловимо целует. Я верю в моменте, что очень нужна ему.

Он так смотрит. Горит. Мощный. Мускулистый. Неуязвимый.

Пожалуйста, Миша, кричу про себя, будь со мной. Я же больше без тебя не смогу.

В ответ могу лишь обнимать и ждать, что дальше.

- Полетели, малышка?

Первый плавный медленный толчок заставляет тихо застонать. Мне и больно, и невыносимо приятно. Ощущения странные, такие разные. Член Миши огромный, распирает на максимум. Рука под колено, раскрывает ноги шире. Поддаюсь. О-о-й … М-м-м …

- Больно?

- Не знаю, – взволнованно растерянно кусаю губы. – Не понимаю … Немного совсем.

Еще немного, еще чуть. Все смешивается, сваливается в кучу. Пытаюсь разобраться, но все бесполезно. Миша мой дирижер, я его скрипка. А-ах, как он так делает …

Больно … Хорошо … Хорошо … Я не знаю … Ой … А-а-ах … какая болезненная увлекательная карусель. Как это все … прекрасно и …

- Такая узенькая, – стонет он, – такая сладкая. Ян … Да твою ж … – закрывает глаза, медленно двигаясь во мне. Каждый толчок тугой, наполненный, основательный. – Пиздец, сдохнуть можно … А-а-а …

18. Собирайся, майор!

Замучил Яну.

Спит, как ангел. Как было отпускать её, а? Когда мозги выгорели, вместо головы мешок с пылающими углями. Жру себя за то, что чуть на второй круг не вывел. Мне мало. Так мало, что из кожи навылет. Из собственных костей выкручивает, из мяса рвет. Я жадный до одури.

Отвернуться бы. Хоть на минуту выдохнуть, хоть на секунду. Тихо перекладываю подушку в изножье, трамбую, подсовываю под спину. Закидываю руку за голову, нашариваю пачку на тумбе. Выуживаю одну, подкуриваю.

Выдыхаю сладкую горечь. Сквозь плотный дым на девочку смотрю. Что же дальше? Мысли плывут, цепляются одна за одну. Яна сопит тихо-тихо. Грудь мерно вздымается под майкой, бретелька сползла. Хотел, чтобы голой осталась. Стесняется пока. Вон даже трусики назад натянула. Вздыхает и ножки разъезжаются. Взгляд цепляется за темное пятнышко. Кровь.

Смотрю на свой член. Подсыхают разводы … От воспоминания кожа начинает натягиваться. С поясницы переползает нарастающая пульсация.

Прерывисто усмиряю дыхание. Надо успокоиться.

- Миша-а-а …

Шепот Яны неразборчиво слетает с губ. Подрываюсь, думая, что она проснулась. Нет, во сне шепчет. Девочка моя маленькая. Как маньяк рассматриваю мельчайшую деталь на лице. Впервые спит спокойно. Я наблюдал за ней ночами, знаю, как она спала. Дергалась и вскрикивала. А теперь нет.

Хочется целовать.

Ч-черт! С силой удаляюсь. Сажусь на прежнее место. Тру лицо, лоб. Попа-ал …

Выстроенная жизнь летит в задницу. С Яной нужно что-то делать. Она заявлена в розыск. Со дня на день появятся ориентировки, я и так сдерживал сколько мог. И что потом? У меня в хате живет разыскиваемая девочка. Я майор, должен реагировать.

Только не отдам же. Особенно теперь.

В целом ситуация не очень.

К секте не подкопаться. Там сто ходов. Вуалей накидано до хера, пока подкопаешься к главному капищу, времени пройдет много. А просто так вломиться никто не даст. В официальной версии общество спонсируется серьезными людьми. Образцовое заведение, твою мать. Короче попали мы.

Есть резервный вариант, который может сработать, но вряд ли.

Пошлет меня нахер сразу же. Не сложилось там никак. Разногласия на первый план вышли. Слабое утешение, но, если коснется придется разрабатывать и такую версию. Иначе полномочий не хватит.

- Федя, блядь, – зажимаю трубу и выматываюсь на кухню. Прихватываю большое полотенце и неловко мотаю бедра. – Але, – ногой дверь захлопываю.

- Короче! – рубит он. – Пакуй свою Яну и бегом сюда. – За нее нашему звонили. Ориентировки пришли. Мих, ты понимаешь, чем рискуешь?

Сжимаю зубы, молчу. Перевариваю информацию.

- Ночью пришли?

- Да. Он сейчас там. Рвет и мечет. Скоро вызывать будут. Одевайся. Не дожидайся звонка.

- Что за спешка?

- Миха! – нажимает брат. – Ты лучше подумай кого дома прячешь. Понимаешь, что тебе пиздец. Ты ее на работу притаскивал. Ее половина отделения видела!

- Какая половина! – повышаю голос. – Дежурный в лицо только. Она в капюшоне ходила, я сам ей почти до подбородка натянул. Мало ли кто!

- Тебе мозги отстрелило? – злится брат. – Ебанулся?

Да, так и есть. Из лучшего сыскаря превращаюсь в сопливого первокурсника. Знаю все, но сопротивляюсь. Все так, как Федя говорит. Мне изо всех сил хочется развернуть ход в обратную сторону, сгораю заживо.

Трешак уже начинается. Крючок спустили чуть раньше, чем я планировал. Просчитался конкретно. Недооценил влияние секты.

- Заткнись.

Открываю форточку, впускаю ледяной ветер. Под воздействием холода мгновенно гусиной кожей покрываюсь. Прочищаю мозги. Колдовство малышки откладываю в особый ящик, упаковываю до поры до времени. Никуда сейчас не потащу. Здраво нужно оценить обстановку, а потом начать действовать.

Смысл сдавать ее раньше времени. Да и не сдам я ее. Понятно же, так?

Подтверждаю словами.

- Федь, сегодня без нее.

- Дурак ты, Мих, – сокрушается.

- Предлагаешь безвинную девочку отдать снова? Ты же сам видел, что с ней было. Нет?

- Мгм, – мычит, зажимая зубы. Щелчок зажигалки и выдох. – Ты не думал, что ей в каземате пока безопаснее будет?

- Что нарыл? – настораживаюсь.

- Пока ты там с ней на катке юзаешь, я за тебя работаю.

- Короче! – обрываю.

Цокает.

- Приезжай, не по телефону это все. Давай встретимся у Добина. Через ... ммм … час.

- Выезжаю.

Быстро одеваюсь. Стараюсь не шуметь. Засовываю в карманы самое необходимое. Прежде чем уйти, захожу к Яне. Поправляю сползшее одеяло, натягиваю на голый животик. Пока из-под ноги выправляю, просыпается.

- Ты куда? – хлопает сонно глазами.

Молча целую и так зацелованные пухлые губы. В моменте не хочется никуда. К ней охота сил нет, залезть бы в кровать. Трогать, гладить, скользит пальцами по коже. Мне правда мозги отстрелило, прав Федя. Отрываюсь, последний раз целую.

- На работу. Я скоро.

Резво поднимаюсь, шагаю не оборачиваясь. Дубленку уже в подъезде надеваю. Проверяю дверь, все в порядке. Заперто на все замки.

Ладно. Поеду разгребать.

Собирайся, майор! Че ты как …

19. Пожар.

Будит стук в дверь. Моргаю спросонок ничего не могу сообразить. Слетаю с кровати, на носочках обхожу квартиру. Миши нет и это ой как плохо. Крадусь к глазку. Жмурясь, стараюсь рассмотреть площадку. Никого не вижу.

Показалось, что ли.

Унимаю колотящееся сердце, возвращаюсь назад. Точно почудилось. Обнимаю подушку Миши, зарываюсь лицом. Внутри щекочет от нахлынувшего счастья.

Я влюбилась. Так влюбилась, что страшно. Впервые в жизни. Не потому, что он первый, все не так. Хотя и так, конечно, тоже. Дело в другом.

Я не идиотка, соображаю какому риску подвергает себя, копаясь со мной. И не с луны свалилась, чтобы не додуматься о том, что Громобой представляет собой на самом деле. Миша такой наедине со мной, как понимаю, на самом деле боюсь представить, что там в реальности.

Многое говорит о сущности натуры, давно заметила. Жесты, повадки, как меняется взгляд, когда что-то не нравится, как опасно прищуриваются глаза, садится голос. Становится тягучим, как смола. Угрожающим.

Я слышала, как собеседники по умолчания уступают позицию, как отступают на шаг назад знакомые. Один Федор вне закона. Но он такой товарищ, ему на всех плевать с высокой колокольни. Передергивает от воспоминаний о нем. Неприятный. Если бы в его руки попала, наверняка уже была бы в лапах ищеек-сектантов.

Не хочу думать …

Глажу подушку, улыбаюсь. Подсовываю руку, обнимаю. Неужели правда, что Юматов хочет чего-то большего? И верю, и не верю. Волшебство какое-то.