Полная версия книги - "Иосиф Прут - Неподдающиеся"
Но дед Аптекман приготовил и свой сюрприз.
Он подал царю роскошный золотой поднос, сказав:
��Это, Государь, от нашего сословия.�� Затем вынул из кармана золотой портсигар и протянул царю со словами: � А это тебе, Государь, лично,�� и, показав на себя, закончил: � от нас.
Максим Горький
В 1910 году в Швейцарии мама познакомила меня с женой Алексея Максимовича Горького.
В 1912-м та пригласила нас к себе на Капри, где они тогда жили.
Там я познакомился с двумя сыновьями Алексея Максимовича.
Младший � Максим � был родной. А старший � Зиновий � приемный.
История Зиновия такова: в 900-е годы, сидя в Нижегородской тюрьме, Алексей Максимович в камере встретил двенадцатилетнего мальчика, посаженного туда за распространение революционных листовок.
Мальчик очень понравился Горькому. Он был из многодетной бедной семьи, и по выходе из тюрьмы Алексей Максимович договорился с его родителями об усыновлении Зиновия. Так этот мальчик вошел в семью Горького.
Когда он подрос, Алексей Максимович устроил его учиться в школу Московского Художественного театра. Но наступил срок Зиновию идти на военную службу, и Горький увез его � вместе со всей своей семьей � на Капри.
Когда мы приехали на этот остров, семья была в сборе. Я подружился с Максимом.
Дача Горького находилась в Сорренто. Там было много красивых вилл. Одна из них принадлежала императору Германии � Вильгельму�II.
Однажды за обедом из уст Горького я услышал историю:
Одной из звезд уголовного мира был барон Стромболи. Баронский титул он получил, приобретя крошечный островок Стромболи в Средиземном море. Титул, конечно, присвоил себе сам. И вот однажды эта знаменитая личность появилась на Капри. С какой целью, Алексей Максимович не знал�
Но на узкой горной дорожке столкнулись Вильгельм�II и этот новоиспеченный барон. Разминуться было трудно. Поэтому император попросил встречного:
��Уступите, пожалуйста, дорогу моей собаке!
��Я это сделаю, Ваше Величество, но � предупреждаю вас � не бесплатно!..
Император ничего не ответил. Они разминулись, и каждый пошел своим путем.