Полная версия книги - "Иосиф Прут - Неподдающиеся"
И вот уже 120 музыкантов играли: �Легко на сердце от песни веселой!..�
Мать захлебнулась, как захлебывается атака, от величия музыки своего сына � и выдержала.
Так мы проводили Исаака Дунаевского.
Маленькие истории
И все-таки никак не могу перейти к годам сороковым, к Великой Отечественной, не рассказав о ряде примечательных эпизодов, о встречах с друзьями и знакомыми тех знаменательных лет. Повторяю, к дружбе со многими деятелями литературы и искусства меня привела вначале журналистика, а потом уж и моя кино- и театральная деятельность.
До войны в нашем Доме писателей на Тверском бульваре долгое время в мужском туалете сохранялась надпись:
На стене мужской уборной,
В трезвом будучи уме,
Здесь какой-то тип упорный
Ловко вывел резюме:
�Хер цена
Дому Герцена!�
А под ней � другая:
Обычно заборные надписи � плоски.
Я с этой согласен!
В.�Маяковский.
С Маяковским мы часто встречались в домах творческой интеллигенции, на диспутах. Отношения были не близкими, но вполне обоюдодоброжелательными.
Однажды Маяковский и я, разговаривая, входим в Кафе поэтов на Тверской.
Увидя свой идеал, десяток молодых бросились к нему:
��Владимир Владимирович! Скажите что-нибудь вашей смене!..
Маяковский на секунду задумался, а затем произнес:
��Эй вы, поэты града Московского!
Обо всем во весь голос трубя.
Довольно вам делать �под Маяковского�!
Делайте наконец под себя!
Я стоял за кулисами Политехнического музея, где часто проводились литературные вечера и творческие конференции. Подошел Маяковский. Разговариваем. Вдруг Маяковского окликает на ломаном русском молодой человек:
��Виладимир Виладимирович! Той стих, что я вам читал, могу я его тут сказать?
Маяковский ответил:
��Тебе все можно! Ты � турок!
То был молодой Назым Хикмет.
Это все происходило в предвоенные годы. Тогда же я что-то сочинил в соавторстве с Лёней и Петей Турами.
Александр Жаров � комсомольский поэт � их органически не переваривал. И был возмущен нашим альянсом. Он изрек: