Полная версия книги - "Коллектив авторов - Классическая поэзия Индии, Китая, Кореи, Вьетнама, Японии"

Все, все бело! Глаза не различат,
Как тут смешался с цветом сливы снег…
Где снег? Где цвет?
И только аромат
Укажет людям: слива или нет?

Удрученный миром
К подножью старинных дерев
Всем сердцем стремится.
Увы, безнадежная сень —
Скоро листы опадут!

Ни бодрствую, ни сплю,—
И так проходит ночь…
Настанет же рассвет —
Весенний долгий дождь
И думы о тебе.

Луна… Иль нет ее?
Весна… Иль это все не та же,
Не прежняя весна?
Лишь я один
Все тот же, что и раньше, но…

Все дальше милая страна,
Что я оставил…
Чем дальше, тем желаннее она,
И с завистью смотрю, как белая волна
Бежит назад, к оставленному краю…

Как будто аромат душистой сливы
Мне сохранили эти рукава,
Лишь аромат…
Но не вернется та,
Кого люблю, о ком тоскую…

Охотника долгий путь!
Сегодня к звезде Ткачихе[1712]
Я попрошусь на ночлег.
В скитаньях моих неприметно
Пришел я к «Небесной Реке».

О, если б на свете
Вовек не бывало вас,
Цветущие вишни!
Наверно, тогда бы весною
Утишилось сердце мое.

Распустился впустую,
Минул вишенный цвет,—
О, век мой недолгий!
Век не смежая, гляжу
Взглядом, долгим, как дождь.

Оборваны корни
Плавучей, плакучей травы…
Так и я бесприютна!
С легкой душой поплыву по теченью,
Лишь только услышу: плыви!

Это всё сердце мое,
Что отплыть я решилась
В такой непрочной ладье:
Всякий день ее заливают
Невольные горькие волны.

Погоди, о кукушка[1714],
Летунья в сумрак заочный,
Передашь известье:
Что я в этом дольнем мире
Жить отчаялась доле.

Думала, что́ они мне,
Эти белые облака
Над вершинами гор?!
А они меж нами
Все выше, выше встают…

Думала все о нем
И нечаянной дремой забылась.
И тогда увидала его.
О, постичь бы, что это сон,—
Разве бы я проснулась?!

От студеного ветра
Краснеют и осыпаются…
Тихо, словно тайком,
Слой за слоем ложатся на сердце
Листья горестных слов.

Печальна жизнь. Удел печальный дан
Нам, смертным всем. Иной не знаем доли.
И что останется?
Лишь голубой туман,
Что от огня над пеплом встанет в поле.

Он на глазах легко меняет цвет
И изменяется внезапно.
Цветок неверный он,
Изменчивый цветок,
Что называют — сердце человека.

Пусть скоро позабудешь ты меня,
Но людям ты не говори ни слова…
Пусть будет прошлое
Казаться легким сном.
На этом свете все недолговечно!

С тех самых пор, как в легком сновиденье
Я, мой любимый, видела тебя,
То, что непрочным сном
Зовут на свете люди,
Надеждой прочной стало для меня!

Он дыханьем своим
Губит осенние травы,
Ветки деревьев крушит.
Буйствуя, имя «бури»
Горный вихрь заслужил.

Дождик вешний
Каплет… А может быть, слезы?
Осыпаются вишни…
Кто в целом мире ныне
Не оплачет разлуку с цветами?

Цветов самих
Мимолетнее оказался
Человеческий век.
В недоуменье гляжу:
Вначале скорбеть мне о ком?

Хотя бы в час ночной, когда волна
О берег плещется в заливе Суминоэ,
Приди ко мне во сне:
Ведь на тропинках сна
Никто следить не будет за тобою…

Когда в столице, может быть, случайно
Тебя вдруг спросят, как я здесь живу,
Ты передай:
Как выси гор туманны,
Туманно так же в сердце у меня.

Хоть знаю я: простились мы сегодня,
А завтра я опять приду к тебе,—
Но все-таки…
Как будто ночь спустилась,
На рукаве дрожат росинки слез…

Бывает, в дни, когда одна грущу,
На рукавах моих атласных,
От слез промокших,—
Даже лик луны,
Внезапно отразившись, тоже плачет…

Ужель всю жизнь не встречу я тебя?
Хотя б на миг один была надежда…
Лишь на короткий миг,—
Как в бухте Нанива
Коленца коротки у тростников прибрежных!

Существовали ль в древние года
По тысяче веков живущие иль нет —
Не знаем мы.
Но пусть тогда с тебя
Начнется жизнь во много тысяч лет!

«Сейчас приду», — мне прошептала ты,
Но так словами и осталось это.
Ты не пришла…
Весь долгий путь луны
Я проследил до самого рассвета!

Должно быть, весною
Он принял их за цветы…
Поет соловей
На ветке, унизанной часто
Хлопьями белого снега!

Лишь молвой о тебе до поры
Держится мимолетная жизнь —
Росинка на хризантеме…
Ночью бессонный лежу,
Днем — безнадежный — исчезну.