Полная версия книги - "Развод. Между нами только ненависть (СИ) - Арская Арина"

— Истеричка, — фыркает Дима в комнате.

Сыну пятнадцать. У него сейчас сложный возраст, и я, как мудрая мать, должна сейчас отступить.

С Димой всегда было сложно. Даже во время беременности. Старших дочерей я выносила резво, без проблем и энергично, то с сыном я намучилась: повышенный риск выкидыша, вечная слабость, сильная ежедневная тошнота, боль в суставах, отекшие ноги… Даже вспоминать страшно.

— Если ты успокоилась, — по коридору в левое крыло напряженно шагает Марк в сторону кабинета, — то приглашаю на разговор.

Хрустит шеей, разминает плечи и оглядывается с ухмылкой:

— И иди умойся. У тебя тушь потекла.

— Да как ты смеешь…

— Ты выглядишь сейчас жалко, Оль, — с неприязнью хмурится, — а как же все твои слова о том, что настоящая женщина в любой ситуации выглядеть королевой? Королевы что-то не наблюдаю.

Он мне только что припомнил слова из моей последней речи на осеннем юбилейном ужине моих “женские вечера”, которые я курирую десять лет.

Я та самая дура, которая любит учить других дур о семейном счастье, женском предназначении и о том, как правильно любить мужа, чтобы он обожал тебя всю такую настоящую королеву.

У нас ведь очень красивая семья, и мы с Марком на публике всегда — счастливые, заботливые, внимательные друг к другу. Мы аж сияем тем самы счастье и любовью, о которых мечтает каждая женщина.

Но… все это оказалось ложью и иллюзией.

— Не королева… — Марк обнажает зубы в самодовольной улыбке, вновь припоминания мне мои же слова, — а несчастная свинопаска.

“Девочки, главное для мужчины быть королевой, и знать себе цену, тогда и муж будет ценить вас. Ни в коем случае не будьте жалкой свинопаской, которая вымаливает у него внимание и любовь. За нас, девочки, за королев”.

Я не замечаю, как я торопливо и зло шагаю к Марку и как одариваю его пощечиной, на которую он лишь хмыкает, а затем он игнорируя мои попытки вырваться, затаскивает в спальню.

Молча.

В какой-то момент мне кажется, что он меня сейчас убьет.

Он затаскивает меня в ванную, ловко и жестоко перехватывает мою шею локтевым сгибом.

Он все так же молчит, а я кричу.

Свободной рукой он включает воду, набирает в ладонь воду и в следующую секунду грубо проводит ею по моему лицу.

— Что ты делаешь?! Пусти

Второй раз ополаскивает мое лицо. Я захлебываюсь.

— Вот так, — чеканит Марк, срывает с крючка полотенца и прижимает его к моему лицу, — а то смотреть на тебя невозможно.

Хмыкает, когда я все же вырываюсь. Я пячусь в ужасе от Марка, который кидает мне в лицо полотенце:

— Вытрись.

— Как ты смеешь…

— Тебя пора понять очень важную истину, — подходит ко мне вплотную, — я сильнее, Оля, и с того момента, как ты выскочила ко мне с криками о моей любовнице, ты перестала быть моей женой, и отношение у меня будет соответствующее.

Я отталкиваю Марка от себя:

— Ты еще пожалеешь! Я не буду это терпеть!

Я выбегаю в спальню, кидаюсь к телефону, что лежит на кровати.

— Все узнают о твоей измене! И твоей шмаре! — касаюсь имени нашей старше дочери Яны в списке контактов.

Она у нас крупный блоггер с двумя миллионными аккаунтами: один посвящен работе визажистом, а второй — личный. На втором аккаунте она в том числе и нами с Марком хвасталась, какая мы идеальная пара, и что я настоящий женский гуру в отношениях.

Да, это была часть масштабного пиара нашей семьи, и на образе клевой современной семьи можно неплохо заработать.

А теперь мы с дочкой этого мерзавца опозорим.

— Яна, мы с твоим отцом разводимся! Слышишь?! Он мне изменяет! Он поднял на меня руку!

Глава 3. Да пошла ты!

— Димку не втягивай во все это, — Яна хмурится. — Это нормально, что он не хочет участвовать в ваших дрязгах. У него сейчас другие интересы.

Я молча приподнимаю брови.

Она садится на край кровати, отворачивается от меня и задумчиво покусывает ноготь:

— Блин… Черт… — оглядывается, — мам, ну какой сейчас развод?

— Ты меня, что, не слышала? У него другая женщина, — вскидываю руку в сторону двери. — Он меня ударил!

Молчит, щурится и тихо говорит:

— Синяки покажи.

Я под пристальным взглядом кутаюсь в кардиган.

— Мама, — голос у Яны становится напряженным и недовольным, — твои истерики ничем не помогут. Ты понимаешь, что ваш развод — это очень серьезно.

Чую, что ждать от меня той гневной и ярой поддержки от дочери не стоит. Не будет от нее разоблачающих роликов об отце-негодяе, о его новой шлюхе, потому что… это невыгодно для ее коммерческого аккаунта.

Она сейчас думает, как правильно рассказать подписчикам о том, что ее идеальные любящие родители разводятся. Она хочет по максимуму сохранить лояльную аудиторию, которая все же пришла смотреть на идеальную картинку жизни, а не реальность с разводами.

Людям нужна сказка.

— Иди поговори с ним, мам, — Яна продолжает не мигая смотреть на меня. — Вы же взрослые люди, в самом деле, и ты же сама понимаешь, что сейчас многое от тебя зависит.

Ох, как я любила вещать другим курицам, что в семейной жизни многое зависит от женщины, но жизнь схватила меня за шкирку и макнули в дерьмо, как тупого котенка.

Давай покажи, как многое сейчас от тебя зависит.

— Мам, ты же орать сразу начала, да? — Яна кривит губы.

Я растерянно моргаю.

— Тебе показать это видео?

Я сую ей под нос смартфон, который она выхватывает из моей руки. Несколько раз касается экрана, и откладывает телефон:

— Я удалила это видео.

— Что ты сделала?

— Мам, включи мозги, — бессовестно игнорирует мой вопрос. — Ты прекрасно знаешь, что папа не любит всех этих бабских истерик. Не в вашем возрасте разводится! — повышает голос и встает с моей кровати. — И есть информация, кто она? И кто снял это видео?

Не дождавшись от меня ответа, она отмахивается и шагает к двери:

— Пойду с отцом поговорю. Ты сейчас вообще не соображаешь.

— Тебе все равно, что отец твоей матери изменил?

Яна оглядывается у двери:

— Нет! Мне не все равно! — повышает она голос до поучительного крика. — Но я совершенно не удивлена такому развитию событий! И я бы на твоем месте вместо того, чтобы сопли жевать, взяла бы себя в руки и решила бы этот вопрос!

Передо мной вроде стоит молодая женщина, молодая мать двух маленьких детей, молодая жена, а в ее голосе нет сочувствия, только злость и разочарование.

— Ты же у нас всегда выступала за то, чтобы женщина стремилась сохранять брак и идти на встречу к мужчине, — она пытает передразнить мой интонации на моих “женских лекциях о житейской мудрости”. Рявкает, — самое время для практики! Что? Самое время побыть мудрой женой и выяснить, почему твой муж решил наскочить на другую женщину? Может, не так вдохновляла? Или, может быть, в постели ленилась, а?

Тяжело дышать.

Лицо до сих пор горит от ворса полотенца, которым Марк мне вытирал лицо.

— Что ты смотришь на меня? Ты подумала о моих репутационных рисках, о своих? Кто теперь пойдет слушать тупую разведенку, которая не смогла мужа у своей юбки удержать?! Да тебя обсмеют!

По рукам от плеч до кистей прокатывается волна жара, а после мороза. От мурашек приподнимаются волосы, и в горле пересыхает.

— Я к отцу, — бросает мне Яна и торопливо выходит из спальни.

Я кидаю тоскливый взгляд на раскрытый чемодан и разбросанные вещи. У кровати валяется шифоновое голубое платье от Оскара де ла Рента. Я в нем неделю назад на “читательском полднике” моего женского клуба устроила для моих девочек встречу с семейным психологом, который презентовал новую книгу о кризисе возрастных пар.

Теперь понятно, почему Марк с такой усмешкой оплатил этого психолога и сказал:

— Опять тупое и пустое словоблудие. Господи, Оль, какой ерундой ты маешься.

Он у меня всегда был ворчуном.

— Проклятье, — прижимает кулаки ко лбу, а затем резко встаю.