Полная версия книги - "Людмила Бояджиева - Фрэнк Синатра: Ава Гарднер или Мэрилин Монро? Самая безумная любовь XX века"

На дворе было темно, но в моем сердце словно восходило солнце. Сумрак безнадежности и вселенской тоски бежал прочь, но оставались тени — тревожно вибрирующие тени. И именно в этот момент Синатра покидал наш мир, уносясь в вечность. Об этом я узнал на следующий день.

Последний листок, написанный рукой Мартина, я перепечатал точно, ничего не правя.

Добавлю лишь, что на месте дома Синатры в Хобокене торжественно возведен памятник. Само здание погибло много лет назад в сильнейшем пожаре, вспыхнувшем по невыясненной до сих пор причине. Огонь уничтожил всякое напоминание о детских годах артиста, и с тех пор Фрэнк Синатра старался более не приезжать в Хобокен. Лишь однажды он все же побывал там по случаю, сопровождая Рональда Рейгана в его предвыборной поездке.

— Это сразило меня… — застыл он у монумента. — Даже тогда, сопляком, я мечтал о многом. Но такое…

— Полагаешь, это слишком? — догадался Рейган, заметив, как играли желваки Фрэнка, то ли сдерживавшего слезы, то ли не решившегося выругаться.

Теперь Мистер Голос, в надвинутой шляпе, с микрофоном в руке, будет стоять на гранитном постаменте вечно. Вечности принадлежат и его песни. Всего он успел записать их около двух тысяч. А еще снялся в шестидесяти лентах.

После себя бывший босяк из Хобокена оставил полмиллиарда долларов, десятки вопросов. И целое море любви…

От англ. bobbу sоск. Так назывался особый тип носков, которые иногда были частью школьной формы девочек в 1940—1950-е годы в Америке. Нередко в школах в качестве танцполов использовались помещения гимнастических залов, куда нельзя было заходить в уличной обуви, поэтому девочки танцевали в носках, скатывая их вниз, до самой пятки. Эта мода вскоре вышла за пределы школ.